Большая беда везде пахнет одинаково. Что развалины после катастрофического землетрясения в Спитаке, что тлеющие остатки жилья после американских бомбардировок Косово, что мясорубка из человеческого скарба после цунами в Японии. Этот смрад ни с чем не спутаешь: он настоян на гари, на тлене, на прахе былой, а теперь внезапно сгинувшей жизни.
Но даже в отутюженной волной-убийцей прибрежной полосе неподалеку от атомной станции Фукусима-1 я слышал пение жаворонка.
На лесной территории бывшего артиллерийского арсенала рядом с башкирским селом Урман ударяет по мозгам мертвая тишина. Потом, по мере того, как с нарастающим ощущением непоправимого несчастья углубляешься в зону, ты начинаешь понимать подлинные масштабы катастрофы.
220 гектаров страха
Снаряды, мины, взрыватели к ним, артиллерийские гильзы и другие жутковатые на вид предметы несут в себе смертельную опасность

Картина Ивана Айвазовского, найденная в коробке со старыми вещами, была продана во вторник на аукционе в шведском городе Упсала за 7,6 миллиона шведских крон (1,2 миллиона долларов), пишет местная газета "Упсала нюа тиднинг". Картина, датированная 1858 годом, называется "Битва за Бомарсунд". Ее нашли в коробке вместе с другими вещами, которые принес сотрудникам аукционного стокгольмского предприятия "Метрополь" один из жителей Швеции.
Владелец полотна полагал, что картина большой ценности не представляет, но надеялся все же получить за нее хотя бы 10 тысяч шведских крон (1,5 тысячи долларов). Однако эксперты столичного предприятия на всякий случай решили обратиться к экспертам аукционного дома в Упсале, расположенного недалеко от Стокгольма, в надежде получить более подробную информацию о картине. После заключения специалистов картина стала настоящей сенсацией.
"Это событие - самое невероятное в моей жизни за последние 30 лет", - сказал газете известный эксперт Упсальского аукционного дома Кнут Кнутссон, комментируя судьбу проданного полотна

Картину художника Пабло Пикассо под названием "Лежащая девушка" (Jeune Fille Endormie) предъявят публике в впервые с 1941 года, сообщает в среду газета Daily Telegraph. Портрет возлюбленной художника Марии-Терезы Вальтер (Marie-Therese Walter) был написан с 1935 году, в 1939-41 годах участвовал в нескольких выставках в Америке, и с тех пор находился в частной коллекции.
В прошлом году владелец подарил холст Сиднейскому университету, который решил расстаться с сокровищем, чтобы получить средства на научные исследования. Эстимейт этого полотна, которое перед вечерними торгами 21 июня будет выставлено в Лондоне на всеобщее обозрение, составляет 9-12 миллионов фунтов (15-19 миллионов долларов).
Всего на этом аукционе должна быть продана почти сотня работ Ренуара, Моне, Кандинского, Мунка, Шагалла и прочих крупнейших художников начала XX века. Важнейшим лотом торгов 5 июля, посвященных старым мастерам, станет эскиз обнаженного мужчины со спины - один из 24 набросков, выполненных итальянским живописцем Микеланджело для фрески "Битва при Кашине" (1506) во флорентийском Палаццо Веккьо (Palazzo Vecchio)

Немногие из мастеров отечественного кино смогли перейти границу, разделившую советское прошлое и постсоветское настоящее без потери творческого лица. Среди них - кинорежиссер Александр Николаевич Сокуров.
***
Он снимал много и интересно до крушения режима. Он продолжает это делать и после его падения. И не потому, что скорее и успешнее других смог приспособиться к новым реалиям жизни, к новым условиям кинопроизводства. В этом отношении, думаю, процесс адаптации Александру Сокурову дался не менее мучительно и болезненно, чем его собратьям по цеху.
Ему, пожалуй, было легче других вот в чем

Немногие из мастеров отечественного кино смогли перейти границу, разделившую советское прошлое и постсоветское настоящее без потери творческого лица. Среди них - кинорежиссер Александр Николаевич Сокуров.
***
Он снимал много и интересно до крушения режима. Он продолжает это делать и после его падения. И не потому, что скорее и успешнее других смог приспособиться к новым реалиям жизни, к новым условиям кинопроизводства. В этом отношении, думаю, процесс адаптации Александру Сокурову дался не менее мучительно и болезненно, чем его собратьям по цеху.
Ему, пожалуй, было легче других вот в чем