Гастарбайтеры с Востока постепенно заполняют пространство сцены, сделанное почти полной копией Георгиевского зала Кремля.В последнюю минуту, уже на глазах собравшихся, парни в трениках и черных шапочках ползут на корточках к столу, чтобы водрузить вазы с цветами.
В атмосфере этого "царственного" бардака начинается опера "Золотой петушок", поставленная Кириллом Серебренниковым в Большом театре.
То, что актуализация оперы будет решительной, было ясно сразу. Таков режиссерский принцип Серебренникова. Но то, что Римский-Корсаков окажется столь подвластным этому принципу, - было далеко не очевидно. Написанная после революции 1905 года, опера воспринималась всеми как страшная злободневная сатира.Композитор, веривший в неизменность русской идеи , внезапно прозрел и впервые осознал конец сказочной древней Руси. Желчный и ядовитый музыкальный язык этой оперы, пронизанной изысканной музыкальной рефлексией, был воспринят как новаторский и опасный, и хотя оперу на пушкинский сюжет запретить не решились, но долго томили ее, чтобы потом обезопасить стилистикой детской сказки

Гастарбайтеры с Востока постепенно заполняют пространство сцены, сделанное почти полной копией Георгиевского зала Кремля.В последнюю минуту, уже на глазах собравшихся, парни в трениках и черных шапочках ползут на корточках к столу, чтобы водрузить вазы с цветами.
В атмосфере этого "царственного" бардака начинается опера "Золотой петушок", поставленная Кириллом Серебренниковым в Большом театре.
То, что актуализация оперы будет решительной, было ясно сразу. Таков режиссерский принцип Серебренникова. Но то, что Римский-Корсаков окажется столь подвластным этому принципу, - было далеко не очевидно. Написанная после революции 1905 года, опера воспринималась всеми как страшная злободневная сатира.Композитор, веривший в неизменность русской идеи , внезапно прозрел и впервые осознал конец сказочной древней Руси. Желчный и ядовитый музыкальный язык этой оперы, пронизанной изысканной музыкальной рефлексией, был воспринят как новаторский и опасный, и хотя оперу на пушкинский сюжет запретить не решились, но долго томили ее, чтобы потом обезопасить стилистикой детской сказки