Кризис 2008 года: от чрезвычайной эйфории к неожиданному шоку
Еще в первой половине 2008 года многие говорили о том, что Россия – «тихая гавань» и развитие мирового финансового кризиса нас, скорее всего, не коснется. Существовало мнение, что Россия будет только привлекать капитал, уходящий с захваченных кризисом стран. Об этом говорили и на самом высоком государственном уровне.
В связи с этим в стране не была начата работа по подготовке к кризису. В результате, когда кризис в полной мере случился в России, огромное количество документов, которые было бы неплохо иметь заранее, составлялись буквально «на коленке». К таким документам можно отнести и решения, которые ЦБ и Минфин России принимали для того, чтобы не завалилась российская банковская система, и многие решения, связанные с отбором так называемых системообразующих предприятий, которые потом получали государственные гарантии для кредитов. Это довольно большое количество изменений в принятии решений по бюджетному процессу.
Другими словами к кризису оказались не готовы ни российские власти, ни предприятия, составлявшие основу российской экономики, от деятельности которых зависели сотни, тысячи малых и средних компаний нашей страны.
При этом кризис характеризовался важной для России особенностью - он родился не внутри, он родился снаружи. Россия оказалась вовлечена в мировой финансовый кризис.
Если мы посмотрим на особенность российской экономики, то очевидно, что в большинстве отраслей еще была недостаточно развита конкуренция, ни о каком кризисе перепроизводства в различных сферах – не было и речи!
Поэтому о классическом кризисе речь идти не могла. У нас не было «пузырей» даже в строительстве. Если мы начнем сравнивать ситуацию в России и в тех же США, откуда собственно пошел кризис еще в 2007 году, то мы видим и слабое развитие ипотеки, и очень слабое развитие строительных мощностей, и жилищного сектора. То есть - даже в этой сфере, сильнее других пострадавшей от кризиса, - никакого перепроизводства не ощущалось.
Таким образом, наша страна просто была частью развивающегося мирового экономического процесса, начавшегося с кризиса ипотечного рынка в США и кризиса, вызванного гигантским количеством ценных бумаг, скопившихся в мировой экономике. В первую очередь, на американском рынке.
Отсутствие такого «навеса» во многом нас спасло – восстановление после кризиса началось уже со второго полугодия 2009 года и проходило гораздо быстрее, чем во многих других странах.
Но, тем не менее, к кризису мы, безусловно, оказались не готовы. Наши показатели провалились глубже, чем в других развивающихся странах. Острые фазы нас затронули гораздо сильнее, чем многие другие страны.
Почему так произошло?
Во-первых, мы получили внешний шок. Не только экономический, но и политический, точнее военно-политический. А военно-политические шоки всегда приводят к тому, что бизнес на них реагирует гораздо более панически, чем на внешне- экономические шоки.
Я говорю о ситуации с Южной Осетией. Конечно, те же самые мировые инвесторы, особенно сначала, не так воспринимали эти военные действия, чем в итоге. Правда восторжествовала, мир в конечном счете узнал, кто был агрессором. Но произошедший вывод активов, паническая продажа акций российских компаний из-за военно-политического фактора происходила совсем не по тому сценарию, который теоритически мог иметь место при постепенном вовлечении России в мировой финансовый кризис.
Именно поэтому возникли так называемые маржин-коллы (Margin Call), то есть ситуации, когда акции российских компаний, положенные в основу обеспечения под взятые кредиты из-за рубежа, обесценились настолько, что эти звонки зазвенели всюду. Необходимо было добавить обеспечение под эти кредиты.
Эта волна маржен-коллов привела к тому, что компании, изыскивая обеспечение, вынуждены были сворачивать инвестиционные программы. Одновременно с этим произошло сжатие мирового спроса на традиционную продукцию российского экспорта: на углеводороды, на металлы, на удобрения и массу других. Это привело к тому, что компании отреагировали на кризис гораздо более болезненно, чем могли бы при более мягком вхождении в кризис, при более четкой позиции нашего государства по поддержке уровня котировок российских акций, чтобы марженколлы не допускались.
Долго раскачивался Внешэкономбанк. В итоге он начал определенную политику скупки акций. Несмотря на то, что наши либералы активно выступали против этого, тем не менее, жизнь показала, что решения Внешэкономбанка оказались абсолютно правильными, хотя и были выполнены с опозданием.
Дело в том, что после окончания кризиса Внешэкономбанк с огромной прибылью для себя продал скупленные акции. В конце концов все оказались в плюсе: и котировки были поддержаны, хотя уже слишком на низком уровне их начали поддерживать, и Внешэкономбанк, т. е. государственные деньги - не только не были потрачены в пустую, но еще и вернулись с прибылью.
Важный урок был нам всем преподан. Государство было финансово-обеспечено очень хорошими золото-валютными резервами и другими накопленными ресурсами, в том числе, ресурсами Внешэкономбанка, но не своевременно задействовало этот ресурс.
А предприятия наши оказались не готовы к кризису просто потому, что была чрезвычайная эйфория в предкризисные годы.
Государство-то было научено кризисом 1998 года очень серьезно - надо жить по средствам. Предприятия, благодаря своей кредитной экспансией, в том числе и за рубежом, переоценили свои возможности. У них не было накопленного негативного опыта, поэтому, конечно, кризис на них отразился особенно сильно.
Соответственно, многие крупные, средние и даже малые компании, которые обеспечивали деятельность наших «сырьевиков», поставляя им различное оборудование и товары, оказывая услуги; благодаря сжатию спроса со стороны крупных компаний также оказались вовлечены в кризис и также начали пересматривать свои, как инвестиционные, так и производственные программы.
К счастью, кризис продлился недолго, уже к марту 2009 года падение прекратилось, дальше постепенно пошел рост. Хотя стоит отметить, что провал 2009 года по ВПП в России был самым большим среди всех стран БРИКС.
Кризис научил российские компании считать деньги и жить по средствам.
Несмотря на то, что сейчас общий уровень внешнего долга по-прежнему большой, тем не менее, и золото-валютные резервы государства восстановились, и сами предприятия осторожнее привлекают кредитные ресурсы.
По крайней мере они теперь всегда учитывают ситуацию с маржен-коллами, более строго относятся к своим активам, в значительной степени вычистили их. Наши российские банки также ведут уже более осторожную политику в части выдачи кредитов, у них теперь гораздо лучше построен риск - менеджмент.
В настоящее время наше государство и бизнес гораздо лучше готовы к любым потрясениям, чем это было в начале 2008 года.
Также надо отметить, что банки в 2008 году и вначале 2009 получали кредиты от государства в достаточно ограниченном масштабе. Фактически финансировалась только первая сотня, может быть до второй сотни доходил некоторый поток финансовых средств, но банки всех следующих уровней тогда средств не получили, это вызвало волну банкротств.
Теперь именно эти банки – второй сотни и далее - гораздо в больше степени готовы к кризисам, с точки зрения созданных резервов на возможные потери и проведения осторожной политики.
Кризис преодолели, но возможно ли его повторение?
Фактически причины мирового финансового кризиса остались. Пожар был залит огромными финансовыми вливаниями со стороны США и европейского ЦБ, но очаг этого пожара как был, так и остался. Продолжает существовать огромное количество производных ценных бумаг, гипертрофированное развитие сектора услуг и финансового сектора, с точки зрения их доли развитых стран.
Существующая гипертрофия будет постоянно вызывать кризис и в дальнейшем, пока не изменится ситуация. Для того чтобы ее выправить необходимо провести соответствующую деятельность на финансовых рынках, на рынках, связанных с развлечениями, с досугом, с сектором услуг в целом. Подобная деятельность должна стать менее привлекательной, чем есть.
Если она станет менее привлекательной – в силу налоговых изменений или каких-то иных воздействий на эти сектора – то рынки придут в более сбалансированное состояние.
Не устранив главную причину кризиса, сложно спрогнозировать как долго продлится относительное спокойствие.
Если Америка прекратит программу своих вливаний, если одновременно Европа прекратит такую же программу количественного смягчения, то через некоторое время снова обострятся дисбалансы, вызванные гипертрофированным развитием финансового рынка и сектора услуг. Надуются соответствующие пузыри, и кризис будет неминуем.
Что в этой связи делать России?
России надо иметь под рукой «средство тушения пожаров» и средства, сформированные уже в виде документальной базы.
Во-первых, есть подготовленные документы. Во-вторых есть осторожный бизнес. В третьих, осознан тот факт, что чисто сырьевая ориентация проносит дополнительные риски российской экономике.
Если бы у нас был довольно серьезный большой внутренний спрос, нам было бы гораздо проще защищаться от внешних шоков. В стране всерьез озаботились тем, что у нас не очень хороший инвестиционный климат. Работа по его улучшению в самых различных направлениях ведется на государственном уровне. Улучшение инвестклимата одновременно приведет и к расширению внутреннего рынка, и к увеличению количества предпринимательства, стало быть, к большей стабильности.
Вместе с тем, нельзя сказать, что мы готовы абсолютно.
У нас довольно жесткая специализация на международном уровне разделения труда и любой удар по нашим сырьевым экономикам будет плохо сказываться на внутренней экономике.
Следует ли ожидать подобного нового кризиса - я не знаю. И никто не знает. Кто-то предвещает следующие волны мирового кризиса, кто-то говорит, что таких волн уже не будет.
Может быть ситуация в течение нескольких лет будет вяло развиваться, а может быть перейдет в активное развитие. Но пока базовые причины кризиса не устранены, кризис неизбежен.
За это время нам необходимо обеспечивать большую устойчивость российской экономики. Это достигается в первую очередь за счет внутреннего рынка, через повышение платежеспособности наших граждан, через их желание покупать отечественное и через рост конкурентоспособности всех российских отраслей.
Для решения этих задач нужно проводить соответствующую государственную политику, которая рекомендована «Деловой Россией» в наших программных документах последнего времени. Чем последовательнее будет эта работа, тем лучше. Но вот здесь у нас картинка неоднозначная. Государство с одной стороны что-то делает, чтобы бизнес чувствовал себя уверенно, чтобы инвестиционный климат улучшался, а с другой стороны повышает некоторые налоги, отказывается от некоторых ранее данных обязательств, или, по крайней мере, начинает их интерпретировать в другом роде, из-за чего некоторые «дорожные карты» по улучшению инвестклимата у нас однобоко исполняются. И это тема для другого разговора.
