Звезда мирового кинематографа Хелен Миррен представила в Москве две новые киноработы - картину "Расплата" и экранизацию Шекспира "Буря". В интервью "РГ" актриса рассказала о том, как играла агента Моссада: "Очень трудно

Фото: Кадр из фильма "Расплата"
Звезда мирового кинематографа, обладательница почетного звания - Дама Британской империи - Хелен Миррен представила в Москве две новые киноработы - роли в картинах "Расплата" и в экранизации Шекспира "Буря".
Обе картины совсем скоро появятся в отечественном прокате, 14 и 21 июля соответственно, и Хелен Миррен охотно говорила о том, как играла агента Моссада и почему у Шекспира ей приглянулась роль мужская - Просперо. А также о фильме "РЭД-2", сотрудничестве с Питером Гринуэем и многом другом.
- В "Расплате" вашу героиню Рейчел в молодости играет Джессика Честейн. Как вы взаимодействовали с ней?
- В этом состояла сложность для режиссера Джона Мэддена. Очень трудно совместить в фильме двух актеров, которые играют одного персонажа в разном возрасте и в новых жизненных обстоятельствах. Зритель видит, что это разные люди, но его нужно убедить в том, что они - это один человек. Перед режиссером стояла задача подобрать актеров так, чтобы зрители приняли эту условность, поверили в нее. Джон Мэдден, с которым мы уже работали вместе (в одном из известных телефильмов "Главный подозреваемый". - Ред.), отобрал меня на роль первой. А потом уже искал актрису на роль Рейчел в молодости. Он сказал, что крайне сложно найти молодую женщину, которая была бы убедительна и соответствовала моей внешности. Наконец, появилась Джессика. Джон был невероятно счастлив, и я понимаю, почему. Дело совсем не в том, что Джессика похожа на меня, она другая внешне. Она настолько красивее меня, даже когда я была в ее возрасте, что только в моих мечтах я была бы Джессикой. Однако отношение к работе, характеры у нас похожи. Она серьезная, преданная, не гонится за славой, творчески подходит к делу. Мы встретились и провели вместе какое-то время, обсуждая то, как сыграть нашу героиню так, чтобы в нее поверил зритель. Знаю, что Джессика смотрела мои фильмы, чтобы изучить детали моего поведения, те, которые потом она могла бы использовать.
- Что вам сложнее всего далось в характере Рейчел, ведь группа агентов, в которой она участвует, охотится за крайне опасным нацистским преступником?
- Думаю, - отразить то, что она израильтянка. Мне нужно было понять, что эта история значила для народа Израиля. Играя Рейчел, я руководствовалась тем, что увидела в израильском фильме на ту же тему - "Долг" режиссера Ассафа Берштейна, вышедшего в 2007-м году. Там Рейчел воплотила великолепная театральная и киноактриса, я бы сказала - она Мерил Стрип Израиля, ну или Хелен Миррен Израиля (улыбается). Я смотрела фильм, чтобы понаблюдать за ней. У нее я научилась понимать, насколько тяжелую ношу несет Рейчел, что ее нужно играть по-настоящему серьезно и глубоко.
- Вы всегда играете сильных женщин. Слабые, податливые вам не интересны?
- Самое лучшее - играть противоречивые характеры. Слабость сильной женщины или силу того, кто кажется мягким. Я всегда ищу в роли противоположную сторону, оппозицию тому, какой моя героиня кажется. И все-таки слабых персонажей играть интереснее. Всегда есть повод задуматься, почему они такие, в чем их проблема. Это нескучно. Поэтому и в тех сильных характерах, которые мне доводилось играть, я старалась показать столько слабости, сколько могла.
- Знаю, что Джессика Честейн училась боевому искусству - крав-маге. Вы тоже?
- Джессике это было нужно, потому что у нее есть боевые сцены. Я тоже дерусь в фильме, но моя героиня уже намного старше, она уже давно не тренировалась. Сцену, где я сражаюсь с Фогелем (Нацист, также известный как хирург из Биркенау. - Ред.), поставил замечательный мастер боевых искусств. Он сделал бой реалистичным, ведь моей героине приходится бороться с Фогелем, когда он уже очень стар. Нам уже не нужно было проявлять такую прыть, как это было в молодые годы, то есть в той части, которую сыграла Джессика. Но моя задача была не менее сложная, мне пришлось учить русский язык. Это было намного сложнее, чем любые драки. Честно говоря, когда я получила сценарий, увидела там длинные сцены и все - на русском. Я пришла в ужас. Я закричала: "Я не могу этого вынести!". Для меня это трагедия, но я не говорю по-русски. Мой отец запросто мог бы растить нас - своих детей - билингвами, но, к сожалению, он этого не сделал. Он был уверен, что мы никогда не сможем приехать в Россию. Мне пришлось учить диалоги на русском, как попугаю. Я просто заучивала с листа. (Улыбается) Но, поскольку в прокат выходит дублированная версия, мой русский будет совершенен.
- Вы всегда эмоционально связаны со своими героинями?
- По-разному. Например, в "Королеве" мне было необходимо проникнуть в разум этой женщины, в ее мир, как можно глубже. Мне нужно было стать ей на время съемок. Я становилась королевой в начале дня и была ею, пока режиссер не говорил: "Стоп!". Но так бывает не всегда. Что мне понравилось в "Расплате" - мы снимали фильм частично в современном Израиле. Роль Рейчел меня многому научила, я поняла, каково это - жить с таким невероятным грузом вины. Постоянно. Я стала говорить с легким израильским акцентом на какое-то время. Я полностью погрузилась в психологию Рейчел.
- Что привлекло вас как актрису, которая много играла в театре Шекспира, в постановке "Бури" режиссера Джулии Теймор?
- Возможность сыграть Просперо. Это было мое страстное желание. Мне показалось, что эту роль может сыграть женщина, причем, не изменив при этом сути пьесы. Мне очень хотелось сыграть эту большую шекспировскую роль. Мне повезло, что Джулия согласилась пойти на мое предложение. А я - доверилась ей во всем, что касается работы режиссера - в выборе стилистики фильма. Да, получилась достаточно традиционная постановка, но нам при этом еще и повезло с местом съемок. Мы работали на Гавайях, в месте с невероятной природой, которая соответствовала духу пьесы.
- Продюсер Лоренцо Ди Бонавентура сказал, что хочет снова собрать команду для продолжения фильма "РЕД", в котором вы сыграли великолепного агента ЦРУ.

- Мы немного говорили об этом с Лоренцо и я, признаюсь, с радостью поработала бы с ним и со всей нашей командой снова. Это было так весело, а Лоренцо - великий голливудский продюсер, о работе с которым можно только мечтать. Знаю, что сейчас пишут сценарий. Если он получится хорошим, а в кино все дело всегда в сценарии, то - да, мы будем снимать второй фильм.
- Если ваша героиня вернется, то какие изменения в ней вы хотели бы увидеть?
- О, я не хочу, чтобы она менялась. Пусть будет точно такой же.
- Недавно в Москве была Кемерон Диаз. Она привела в пример идеальной актерской карьеры вашу. А у вас есть кумиры в профессии?
- Знаете, ведь вам не видны все наши профессиональные войны, вся наша боль, страшные разочарования в работе. Это со стороны все кажется совершенством. Я смотрю на Кэмерон, и думаю: боже мой, да у нее же фантастический успех. Так и есть! И к тому же я бы убила за такие ноги, как у Диаз. Если совместить мою карьеру и ее ноги - о, это был бы идеал. Но в мире нет ничего совершенного. Мы все только боремся за идеалы. Мне действительно очень сильно повезло в работе, но я не могу сказать, что моя карьера идеальна. Я все время сомневаюсь в себе, я не чувствую себя защищенной. Моя икона в профессии - это Анна Маньяни. В моих мечтах я бы хотела играть так же хорошо, как она, и я всегда обращаюсь к ней за вдохновением.
- В фильме "Артур. Идеальный миллионер" у вас была комедийная роль. Вам понравилось?
- Это было так сложно! Эти комики - они такие трудоголики. Я никогда не чувствовала себя такой истощенной, как после этих съемок. У нас были невероятно длинные съемочные смены. Сначала мы играли диалоги по сценарию, потом - еще дубль, уже импровизация, потом - еще дубль, и еще, и еще. Для меня это был первый подобный опыт - большое комедийное кино.
- В картине Питера Гринуэя "Повар, Вор, его Жена и ее Любовник" есть сцена секса в туалете. Очень необычная для кино. Вы снимались в ней сами?
- Конечно! Я бы никому не позволила делать это за меня. Мы так веселились, я, честно, никогда в жизни так не хохотала. Весь день и каждый день. Мы - актеры - были согласны на все ради Питера Гринуэя. День у нас начинался с завтрака и грима, с бутылочки шампанского. Признаюсь, мы немного отпивали из бокалов каждое утро. А потом - кричали - давайте, сделаем это!