Анджей Вайда: самый лучший фильм - тот, который я еще не снял

На экранах мировых кинофестивалей в последние недели появился новый фильм знаменитого польского режиссера Анджея Вайды "Валенса. Человек из надежды". Картина о лидере знаменитого профсоюза "Солидарность" рассказывает историю его жизни начиная с 70-х годов прошлого века, когда простой электрик начинал свой путь борьбы за права рабочих, и заканчивая 1989 годом, когда, овеянный мировой славой, он произнес свою знаменитую речь в конгрессе США. В ходе беседы видно, как Вайда гордится этой работой. О новой ленте, современном и старом кино, смысле жизни 87-летний основатель польского кинематографа рассказал в интервью ИТАР-ТАСС.

- Как известно, в картине "Валенса. Человек из надежды" использовано много документальных кадров, сценарий строился на архивных материалах, включавших даже оригинальные записи с допросов Валенсы во время его арестов. Тем не менее, несмотря на тесную связь с историей, эту работу все же называют художественной. Лента действительно не носит политического характера. Она получилась такой, какой вы ее задумали?

- Я не мог полностью отказаться от политики. Но здесь была совершенно другая ситуация. Это не был разговор политиков с политиками, это был разговор партии, которая управляла страной с взбунтовавшимися работниками. Вначале казалось, что проблему удастся решить при помощи денег. Предполагалось, что они просто хотят больше получать, так как продукты снова подорожали и люди труда оказались в безнадежно сложной ситуации. В момент, когда началась забастовка, не было ясно, закончится она на денежном вопросе или же появятся новые требования политического характера. Самым главным было, чтобы в социалистической стране появился профсоюз, который не подчинялся бы никому, кроме себя самого, и боролся за интересы работников

- Но ваш фильм скорее об одном человеке, чем о забастовке?

- Я не хотел развивать всю проблему, понимая, что мой герой Валенса – работник, электрик, уволенный с работы после десяти лет службы за то, что вмешивался в разные политические дела, сблизился с Комитетом защиты рабочих. Я понимал, что должен показать это все через призму одного человека

У Валенсы была положительная черта, благодаря которой он увидел всю серьезность ситуации далеко за пределами судоверфи. Он понял, что нет иного пути, кроме переговоров. Он считал, что бастовать нужно только для того, чтобы оказать более мощное давление на переговорный процесс.

- Помогали ли в съемках личные воспоминания, ведь вы также были свидетелем событий тех лет?

- Я был там и очень хорошо помню, как все почувствовали вкус победы. Один из работников подошел ко мне и предложил снять фильм об участниках этих событий. После "Человека из мрамора" /о 50-х годах XX века. – ИТАР-ТАСС/ сделать "Человека из железа". Я не смог ему отказать. Сразу после победы, завершения забастовки, мы начали снимать. Я сблизился с этими событиями и всегда думал о том, что Валенса сыграл огромную роль в истории.

- В фильме показана история Валенсы до 1980-х годов. Многие обращают внимание, что вы не пошли дальше, не стали рассказывать его биографию целиком, демонстрировать годы, когда он занял пост президента Польши.

- Я хотел сказать, что политик создан для определенного момента времени. В каких-то событиях он оказывается на высоте, а в каких-то – нет. В связи с этим я хотел показать Леха и то, что он смог сделать, не только противостоя власти и системе. Он понимал, что переговоры неизбежны, а забастовка – это дополнительная мотивация. И у него все получилось: появился огромный десятимиллионный профсоюз "Солидарность", в который мы все вступили, в том числе и я.

Последний период, когда Валенса пытался реализовать то, чего они добились во время забастовки, период вплоть до введения военного положения – это вторая тема. Здесь он из электрика с немного крестьянским умом становится предводителем огромного профсоюза. Военное положение было очень важным моментом. Он был изолирован, но, несмотря ни на что, последовательно выдержал этот тяжелый момент. Это была его вторая победа. А триумфальное возвращение домой было демонстрацией того, что "Солидарность" не исчезла, а просто ждет следующего случая, когда сможет снова начать действовать.

И завершение, когда наш работник, электрик из Гданьска, предстает перед американским сенатом и говорит: "Мы народ!" А дальше было как было… Здесь уже снимайте фильм без меня. Меня не интересует период, когда Валенса уже встретился со сложностями своей биографии. Пусть, в конце концов, кто-нибудь другой сделает фильм. Я не единственный режиссер в этой стране.

- А вы знаете, что об этом фильме думает сам Валенса?

- Валенса - очень интеллигентный человек. Он не хотел говорить со мной на эту тему, не читал сценария, никогда не был на съемочной площадке и не видел картины до конца. Фильм получился не на одну тему. Мы видим его в политической деятельности и в домашней обстановке. Валенса показан здесь как человек со всеми своими забавными чертами. Из-за этого он, конечно, был не очень доволен. Но благодаря этому картина получилась живой. Конечно, мне очень повезло с актерами. Роберт Венцкевич и Агнешка Грохоцкая, которые исполняют главные роли Леха и Дануты, фантастические артисты. Я очень счастлив, что в Польше есть такие актеры, с которыми стоит делать кино.

- Фильм "Валенса. Человек из надежды" номинирован на премию "Оскар". Какие надежды вы связываете с этой номинацией?

- У меня уже есть "Оскар". Но мне было бы очень приятно, так как мы снимали этот фильм очень долго. У нас были хорошо написанный сценарий и документальные материалы, которые постоянно появлялись из разных источников, все время приходило что-то новое.

- Планируете ли вы широко продемонстрировать новый фильм на фестивалях в России?

- Фильм уже идет на разных фестивалях. Их сейчас очень много. Я никому не отказываю при условии, что он не будет участвовать в конкурсе. Это картина от сердца, и я хочу, чтобы она служила хорошему делу и рассматривалась не как мой фильм, а как наш фильм - всех тех, кого я узнал в 1980-х годах. Это исключительный фильм. Он не подходит для конкурсов. Мне нравится, что зал на показах аплодирует Валенсе, так как именно он создал ситуацию, благодаря которой мы можем приехать с этой лентой куда угодно и где угодно ее показать. Он не только герой этого фильма, а как бы его создатель.

- Вы создаете фильмы уже 60 лет. Для кого или чего вы работаете?

- Я всегда создаю фильмы для польской публики. Я не могу работать для публики, которую не знаю. Даже когда я сделал за границей "Дантона" о французской революции, президент Франции сказал после просмотра: "Это проблемы пана Вайды. Нас это не касается". Мы продемонстрировали другой взгляд на эту революцию.

- В вашей фильмографии много исторических фильмов. Как вы относитесь к истории? Считаете ли вы, что история - лучший сценарист?

- Мы сформированы прошлым и в хорошем, и в плохом смысле. Если бы не Лех Валенса, неизвестно, как развивались бы события, до какой войны могло бы дойти. В Польше в политику в основном приходят из интеллигенции. Все кровавые конфликты заканчивались нашим поражением. А работник, вставший во главе такого движения, как "Солидарность", и взвешенно действующий, чтобы не дошло до пролития крови, - это новость в польской истории.

- Вы можете из всех своих работ особо выделить какую-то одну картину, есть ли у вас любимый фильм?

- Тот, который собираюсь снять. Фильм, которого еще нет.

- А над чем вы сейчас работаете?

- Мы снимаем небольшой документальный фильм о предводителе восстания в варшавском гетто Марке Эдельмане, с которым записан последний в его жизни разговор. Уходя, он оставил нам такой рассказ под названием "И была любовь в гетто". Он описывает, как в той ситуации женщины теряли голову, не принимая во внимание окружающую реальность. Мы объединяем кадры из гетто, Варшавы тех лет с этим его рассказом на камеру. А потом посмотрим… Буду думать.

- Вы смотрите современное кино?

- Я смотрю не так много, как должен. Я уже не настолько здоров. Странно. Раньше я со всем справлялся. А сейчас раз на раз не приходится.

- У вас есть любимый писатель или режиссер, какая-то личность, на которую вы в чем-то ориентировались?

- Нет. Это зависит от того, с кем я работаю. Я сотрудничал со многими современными писателями, и каждый раз он для меня был самым главным. А фильм, который произвел на меня наибольшее впечатление, я могу назвать. Я тогда еще был студентом Академии искусств в Кракове. После войны на экранах показывали картину "Гражданин Кейн" Орсона Уэллса. Этот фильм поразил мое воображение. Он был прекрасен. Я не могу его забыть.

- Тогда еще не было никаких специальных эффектов, компьютерных технологий и электронных возможностей. На ваш взгляд, все эти современные новшества мешают или помогают развитию киноискусства?

- Я только один раз пережил настоящую революцию. Это был переход с черно-белого на цветное кино. Тогда многие этому противились, боялись, что кино станет имитацией реальности. Также боролись за немое кино. Это показывает, что, нравится нам это или нет, новшества должны внедряться и реализовываться. В таком фильме, как «Валенса», это помогло нам спасти документальные ленты прошлых лет, которые можно было хорошо обработать, чтобы они могли существовать на большом экране. Многие технические возможности иногда нужны. Но я не планирую делать фильм, в котором спецэффекты играли бы решающую роль.

- Как вы относитесь к российскому кино?

- Это всегда было фантастическое кино. Я дружил со многими режиссерами, с Тарковским. Он был прекрасным человеком. Я сейчас смотрю гораздо меньше фильмов, но российское кино обращает на себя внимание. Все, что я видел, - это всегда прекрасные актеры и интересные операторы. Традиция советского кино осталась.

- В 2015 году будет проходить год России в Польше и Польши в России. Чего вы ждете от этого события?

- Если говорить о кино, то они найдут хорошие картины и с одной, и с другой стороны. Сейчас так много фестивалей. За это я не беспокоюсь. Я лично хотел бы, чтобы из России к нам приехала выставка советского авангарда 1920-х годов. Это была бы мечта. Думаю, следует искать чего-то такого. Конечно, фильмы посмотрит большое число людей. Выставку – меньше. Но я бы очень этого хотел.

- Каково ваше определение счастья?

- Человек не должен заниматься собой, так как это ведет к самым большим ошибкам в жизни и недопониманию. Когда человек работает с другими, для других, то становится частью чего-то. Плохо, когда он начинает анализировать, копаться в себе, рассуждать: для меня ли это? - и т.д.

- А в чем цель жизни?

- Оставить что-то после себя. Я оставил несколько фильмов, спектаклей.

- Вы довольны, что стали режиссером? Возможно, в детстве хотелось быть кем-то другим?

- Думаю, я не потратил жизнь зря.

Беседовала Ирина Полина

/Корр. ИТАР-ТАСС/