Вышли книжные новинки Марины Георгадзе и Максима Гуреева
Святой праведный Иоанн Кронштадтский: избранные сочинения, проповеди, материалы. (Серия "Русская богословская библиотека"). - М.: Издательство ПСТГУ, 2011.
******
В конце XIX - начале ХХ веков два человека были наиболее популярны в России: Лев Толстой и Иоанн Кронштадтский. Куда менее популярны были Маркс и Ницше, а про Владимира Ленина и вовсе знал лишь узкий круг революционеров.
Но если популярность Толстого известна и понятна, то с протоиереем Иваном Ильичом Сергиевым, служившим в Кронштадте, до сих пор широкой публике не понятно ничего. Почему он пользовался такой славой, что, по воспоминаниям Чехова, его портрет был в каждом доме на Сахалине? Почему его книгой "Моя жизнь во Христе" в английском переводе зачитывалась британская королева? И, наконец, почему в советское время его книги были запрещены и помещены в "спецхран" даже в духовных семинариях и академиях?
Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет сделал замечательное дело, выпустив свод избранных богословских трудов Иоанна Кронштадтского с двумя обстоятельными вступительными статьями отца Филиппа Ильяшенко и отца Павла Ходзинского. Это часть обширного вузовского проекта по публикации трудов русских богословов.
"Я жить вернусь...". Марина Георгадзе. Стихи. Рассказы. Путевые заметки. - М.: Книжница, 2010.
*****
Марины Георгадзе, замечательного поэта и прозаика, уже нет в живых. Она скончалась от рака в США в цветущем возрасте. Это был удивительно красивый и душевно чуткий человек, советские годы проживший между Москвой и Тбилиси, а затем странно осевший в Нью-Йорке на "вольных хлебах", которых, свидетельствую, далеко не всегда было вволю. Она, несомненно, принадлежала к породе "птиц небесных", которые не сеют и не жнут, но после которых остается удивительно светлая память и удивительные книги. Это четвертая и вторая посмертно книга Марины Георгадзе, собранная стараниями ее друзей и родных. Она прекрасно иллюстрирована фотографиями и рисунками, в том числе и самого автора.
Читать ее рекомендуется только тем, кто еще не захвачен современным цинизмом. Быстрое движение глаз во время сна. Максим Гуреев. - М.: Голос-Пресс, 2011.
*****
Один из лучших современных режиссеров документального кино, автор более 50 фильмов и участник многих международных фестивалей, Максим Гуреев менее известен как прозаик. Между тем он один из любимых учеников Андрея Битова, написавшего к его новой книге проникновенное предисловие.
Проза Максима Гуреева - трудная для чтения, как и его кино. По точному выражению Андрея Битова, в авторе есть "способность к духовному усилию", что сегодня в прозе наблюдается не часто. Книга состоит из пяти повестей, в разное время печатавшихся в "толстых" журналах. Одна из них - "Московский часослов" - написана от лица умирающего Гоголя. Со стороны автора - поступок дерзкий, но для Гуреева, снявшего несколько замечательных фильмов о писателях, вполне оправданный. Очень пронзительна повесть "Нартов". У Гуреева есть особое видение России, не светлое и не темное, но глубоко вдумчивое и порой беспощадно аналитичное. И, наконец, он пишет так, как не пишет никто. Его не спутаешь.
******
В конце XIX - начале ХХ веков два человека были наиболее популярны в России: Лев Толстой и Иоанн Кронштадтский. Куда менее популярны были Маркс и Ницше, а про Владимира Ленина и вовсе знал лишь узкий круг революционеров.
Но если популярность Толстого известна и понятна, то с протоиереем Иваном Ильичом Сергиевым, служившим в Кронштадте, до сих пор широкой публике не понятно ничего. Почему он пользовался такой славой, что, по воспоминаниям Чехова, его портрет был в каждом доме на Сахалине? Почему его книгой "Моя жизнь во Христе" в английском переводе зачитывалась британская королева? И, наконец, почему в советское время его книги были запрещены и помещены в "спецхран" даже в духовных семинариях и академиях?
Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет сделал замечательное дело, выпустив свод избранных богословских трудов Иоанна Кронштадтского с двумя обстоятельными вступительными статьями отца Филиппа Ильяшенко и отца Павла Ходзинского. Это часть обширного вузовского проекта по публикации трудов русских богословов.
"Я жить вернусь...". Марина Георгадзе. Стихи. Рассказы. Путевые заметки. - М.: Книжница, 2010.
*****
Марины Георгадзе, замечательного поэта и прозаика, уже нет в живых. Она скончалась от рака в США в цветущем возрасте. Это был удивительно красивый и душевно чуткий человек, советские годы проживший между Москвой и Тбилиси, а затем странно осевший в Нью-Йорке на "вольных хлебах", которых, свидетельствую, далеко не всегда было вволю. Она, несомненно, принадлежала к породе "птиц небесных", которые не сеют и не жнут, но после которых остается удивительно светлая память и удивительные книги. Это четвертая и вторая посмертно книга Марины Георгадзе, собранная стараниями ее друзей и родных. Она прекрасно иллюстрирована фотографиями и рисунками, в том числе и самого автора.
Читать ее рекомендуется только тем, кто еще не захвачен современным цинизмом. Быстрое движение глаз во время сна. Максим Гуреев. - М.: Голос-Пресс, 2011.
*****
Один из лучших современных режиссеров документального кино, автор более 50 фильмов и участник многих международных фестивалей, Максим Гуреев менее известен как прозаик. Между тем он один из любимых учеников Андрея Битова, написавшего к его новой книге проникновенное предисловие.
Проза Максима Гуреева - трудная для чтения, как и его кино. По точному выражению Андрея Битова, в авторе есть "способность к духовному усилию", что сегодня в прозе наблюдается не часто. Книга состоит из пяти повестей, в разное время печатавшихся в "толстых" журналах. Одна из них - "Московский часослов" - написана от лица умирающего Гоголя. Со стороны автора - поступок дерзкий, но для Гуреева, снявшего несколько замечательных фильмов о писателях, вполне оправданный. Очень пронзительна повесть "Нартов". У Гуреева есть особое видение России, не светлое и не темное, но глубоко вдумчивое и порой беспощадно аналитичное. И, наконец, он пишет так, как не пишет никто. Его не спутаешь.