Антипиратский закон: между молотом и наковальней

В последние две недели активизировалась дискуссия вокруг так называемого «Антипиратского закона».

Речь, в основном, идёт о его изменении и расширении действия. Две непримиримые стороны - правообладатели и интернет-компании - отстаивают каждая свои позиции. Лютуют пользователи, а попытками найти компромисс обеспокоены сразу несколько рабочих групп в разных ведомствах.

Мне повезло участвовать в этом процессе, оказаться, если можно так выразиться, «между молотом и наковальней» и, вместе с моей коллегой Марией Максаковой, внести на рассмотрение Парламента законопроект, ставший результатом многочисленных жарких дискуссий Совета по культуре при Председателе Государственной Думы.

Я хотел бы рассказать - почему считаю предложенный мной вариант жизнеспособным, а так же коротко коснуться его содержания. С текстом законопроекта вы можете ознакомиться на Официальном сайте Государственной Думы. Более того, уже три дня идёт публичное его обсуждение в системе «Вече». Принять участие в нём может каждый желающий.

Первым аргументом к принятию законопроекта является то, что, несмотря на все опасения, после вступления в силу 187-ФЗ («О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации по вопросам защиты интеллектуальных прав в информационно-телекоммуникационных сетях») более, чем полтора месяца назад, никакой катастрофы не произошло, и коллапса не случилось. По заявлению председателя Московского городского суда Ольги Егоровой, за это время в суд поступило всего 56 заявлений, что опровергло предсказания о тысячах и тысячах исках и заблокированных сайтах. В связи с этим стало очевидным, что необходимо сбалансировать подход к охране объектов авторских прав, поскольку те, кто создает музыку или пишет книги, оказались в ущемленном положении по сравнению с производителями видеопродукции.

Согласно новому законопроекту за обеспечительными мерами в суд сможет обратиться владелец прав на любое произведение. Причем для того, чтобы излишне не загружать Мосгорсуд, дела по нарушению интеллектуальных прав на все объекты авторских и смежных прав, кроме фильмов, будут относиться к юрисдикции Суда по интеллектуальным правам в системе арбитражных судов. А для того, чтобы не загружать суды как таковые, предусмотрен порядок обязательного досудебного урегулирования. То есть правообладатель, прежде чем идти в суд за обеспечительной мерой, обязан обратиться с заявлением к провайдеру хостинга или владельцу сайта. И только получив отказ принять меры или вовсе не получив ответа (а обязанность ответить также законодательно предписывается информационному посреднику), правообладатель обращается в суд.

Вторым показателем жизнеспособности законопроекта является то, что, как я уже упоминал выше, он был создан после тщательных консультаций с представителями как правообладателей, так и отрасли. Кроме того, учитывались предложения, содержащиеся в петиции, собравшей на сайте «Российской общественной инициативы» более ста тысяч авторизованных голосов. Благодаря этому в новой редакции ряда статей Гражданского кодекса и Федерального закона «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» ликвидированы правовые пробелы, которые действительно могут оказать на развитие Рунета негативное влияние.

Например, правообладатель может указать в своём заявлении только сетевой адрес ресурса, на котором происходило нарушение его интеллектуальных прав. Это означает, что владелец сайта должен, во-первых, самостоятельно найти материал и сделать вывод, что именно о нём идет речь, а во-вторых, если аналогичный объект авторского права загружен на сайт через минуту после удаления первого материала, владелец ресурса всё равно несёт ответственность. Можно представить, что может случиться на таких масштабных ресурсах, как например, «Youtube». В новой же редакции правообладатель обязан оказать точный адрес интернет-страницы с нарушением.

Другим примером может служить вводимая обязанность операторов связи блокировать информацию по универсальному указателю страницы, а не по ip-адресу, если у них есть на то техническая возможность. С данным предложением уже выступал Роскомназдор, но до настоящего времени в законе содержится неопределенность, а именно - неясно, какой способ блокировки является приоритетным.

Из грядущих сложностей можно предвидеть несогласие как части правообладателей, так и некоторых представителей интернет-отрасли. С одной стороны законодательство может стать более гуманным по отношению к пользователям и информационным посредникам, однако, с другой - не все их предложения учтены. В частности, борьба с торрент-трекерами возможна при сохранении существующих в некоторой степени абстрактных формулировок вида «лицо, предоставляющее доступ к информации», что вызывает логичные опасения.

Однако, в целом, можно говорить о том, что законопроект максимально учитывает интересы всех противоборствующих сторон, и его правоприменение не вызовет сложностей как для правообладателей в части защиты своих прав, так и для легальных интернет-ресурсов, а пользователи будут иметь возможность пользоваться разнообразным, недорогим и качественным контентом. Или тем же контентом, что и сейчас, по-прежнему не неся за это ровно никакой ответственности.

Роберт Шлегель - российский политик, депутат Государственной Думы пятого и шестого созывов, член фракции «Единая Россия».