Андрей Максимов: После самых страшных трагедий бизнесмены бодро рапортуют о собственной невинности
"Толковый словарь живаго великорусского языка" Владимира Даля. Издание 1882 год. Репринт 1980. Том III. Страница 238. "Покаяться въ чемъ, принести покаяние, признаться въ проступкъ, исповъдаться в гръхах и раскаяться; отречься отъ прежней, дурной, гръховной жизни, сознательно приступить къ лучшей".
Покаяние, конечно, мощное понятие. Хоть в религиозном смысле рассматривай, хоть в бытовом. Это ж какую надо силу воли иметь, что раскаяться в том, что ты считаешь неправильным, неверным, а то и греховным. Ну, а просто извинение принести? Потрястись содеянным по твоей вине и уйти с занимаемой должности по собственному желанию? Это возможно? Не дожидаясь результатов прокурорских проверок? Увидеть, скажем, что произошло с самолетом, который входит в руководимую тобой компанию, или с пароходом, который под твоим руководством арендуется, - и сразу сказать: "Все. Ухожу. Буду помогать следствию, как могу, но оставаться на своем посту мне стыдно, понимаете? Стыдно!"?
Кто-нибудь из вас, дорогие читатели "РГ", слышал такие слова? Я - нет. Может, прослушал? Сомневаюсь... Думаю, просто не были они сказаны.
У нас ведь как происходит? Случается трагедия: разбивается самолет, тонет пароход. И тут же - тут же! - появляются сообщения разных людей под девизом "Я не виноват!". И совсем не появляются сообщения под девизом "Простите!"
"Булгария" принадлежит одной фирме, арендуется - другой, эксплуатируется третьей конторой. Сразу после трагедии представители всех трех фирм начали наперебой утверждать, что у них все в порядке с "водонепроницаемостью" судов, с их техническим оснащением, и вообще - все о`кей, не подкопаешься. И это в то время, когда "Булгария" с утонувшими детьми лежала на дне Куйбышевского водохранилища!
Во всех трагических историях есть руководители компаний, и есть чиновники, которые работу компаний курируют. Ни те ни другие виновными себя ни в чем не признали
Скажем, первое, что заявила директор "Аргоречтура" Светлана Имякина: теплоход "Булгария" был исправен. Почему случилась катастрофа? Шторм и перезагрузка. Кто виноват? Капитан корабля. Где капитан корабля? Погиб. То есть, кто виноват из живущих на этой земле? Получается, - никто.
И когда разбился самолет в Петрозаводске, тоже стали все списывать на экипаж. Ни на аэродром, который, как рассказывали уже после авиакатастрофы летчики, очень плохо оборудован. Ни на самолет Ту-134, хотя самолеты этой марки находятся в таком состоянии, что президент, слава Тебе, Господи, повелел на них больше не летать. Списали на человеческий фактор. Кто виноват из живущих на Земле? Из живущих на Земле - никто.
Впрочем, пускай следствие разбирается, кто больше виноват в трагедии, кто меньше. Но если предположим - только предположим! - что виноват капитан корабля или капитан воздушного судна, разве это снимает вину с их руководителей? Разве не они брали их на работу и доверили им жизнь людей? Откуда у нас всегда такая логика: если виноват погибший командир самолета (парохода, корабля, катера) - значит, виноватых нет? В этом случае вина их руководителей как раз огромна - они доверили тому, кому не надо было доверять.
И если самолет (пароход, корабль, катер) оказался неисправен, то руководители тоже виноваты. Это они допустили к работе таких механиков, которые не определили неисправность.
Руководитель несет вину за все. Он не может спихнуть вину ни на что и ни на кого. Руководитель - это водитель рук своих подчиненных. И ему всегда должно быть стыдно, если в его фирме случается трагедия.
На "Булгарии" погибли дети. Кто-нибудь попросил прощения у их родителей? Что вы говорите? Это бы родителям не помогло? Безусловно, когда погибает ребенок, помочь не может никто и ничто. Но это меняет атмосферу в обществе.
Во всех этих трагических историях есть бизнесмены - руководители компаний и есть чиновники, которые работу компаний курируют. Ни те ни другие виновными себя ни в чем не признали. Так получается, что ни тем ни другим вообще не свойственно чувства стыда. Ну нет у них такого чувства! Чувство страха за собственное место - есть. Жажда перекинуть свою ответственность на другого - в избытке. Стремление крикнуть: "Моя хата с краю - ничего не знаю", - пожалуйста. А вот с желанием покаяться, уйти со своего места, потому что стыдно - напряженка.
На прошлой неделе было объявлено, что Росавиация приостановила деятельность авиакомпании "РусЭйр", самолет которой разбился в ночь на 21 июня в Карелии.
Кто-нибудь из вас, дорогие читатели "РГ", знает, как выглядит руководитель этой авиакомпании? Кто-нибудь из вас слышал его покаянные слова в каком-нибудь эфире, читал в какой-нибудь газете? Я - нет.
Сразу после трагедии с "Булгарией" Патриарх Кирилл, едва сдерживая эмоции, вопрошал с телеэкрана: как еще надо кричать, чтобы мы все поняли: нет ничего важнее человеческой жизни? Любая прибыль в сравнении с этим - ерунда?
Я понимаю боль Патриарха. Если в стране цена человеческой жизни меньше стоимости прибыли, то такой стране никакие реформы не помогут. Но что же поделать, если даже после самых страшных трагедий и бизнесмены, и чиновники не краснеют, а бодро рапортуют о собственной невинности?
Атмосфера в обществе формируется много чем, но в немалой степени и реакцией на трагедии, которые, увы, могут произойти в любой стране мира. Я сам видел, как московские женщины плакали, узнав о трагедии "Булгарии", и теснее прижимали к себе своих детей.
Если есть хоть капля твоей вины в том, что погибли люди, - ты не то, что должен страдать, а ты просто страдаешь потому, что ты - человек. Если есть хоть капля твоей вины в том, что погибли люди, - ты не то что не должен искать себе оправданий, а ты просто не ищешь их потому, что ты - человек.
В этих двух страшных трагедиях ни чиновники, ни бизнесмены не хотят себя по-человечески вести. Что же делать? Призывать к их совести со страниц газет? Напрасное дело.
Есть, конечно, расследование, суд и так далее. И с юридической точки зрения никто, кроме суда, не может назвать человека виновным. А с человеческой?
Мы строили, строили разные властные вертикали - наконец, построили. В том числе и на транспорте, где почти без перерыва произошли две страшные трагедии. И если после них никто из вертикали не уволился с работы просто потому, что ему стыдно, - значит, ему надо помочь. Или у нас "за утрату доверия" увольняют только мэров?
После любой трагедии на транспорте людям становятся страшно. Ведь каждый из нас, садясь в самолет, поезд или на корабль, доверяет свою жизнь незнакомым людям, которые обещают доставить нас туда, куда нам необходимо.
И более всего пугает не изношенность оборудования и даже не профессиональные неумения. Пугает - равнодушие. Видя равнодушие к жертвам трагедий, каждый из нас понимает: также равнодушно будут относиться и к нему.
Право на покаяние не надо ни у кого просить - оно есть у каждого человека, чью душу изъедает ощущение собственного греха. Людям, которые не воспользовались этим правом, нельзя доверять человеческие жизни.
Может, я, конечно, излишне категоричен. Но завтра мои жена и сын летят на самолете. Так что уж простите...
Покаяние, конечно, мощное понятие. Хоть в религиозном смысле рассматривай, хоть в бытовом. Это ж какую надо силу воли иметь, что раскаяться в том, что ты считаешь неправильным, неверным, а то и греховным. Ну, а просто извинение принести? Потрястись содеянным по твоей вине и уйти с занимаемой должности по собственному желанию? Это возможно? Не дожидаясь результатов прокурорских проверок? Увидеть, скажем, что произошло с самолетом, который входит в руководимую тобой компанию, или с пароходом, который под твоим руководством арендуется, - и сразу сказать: "Все. Ухожу. Буду помогать следствию, как могу, но оставаться на своем посту мне стыдно, понимаете? Стыдно!"?
Кто-нибудь из вас, дорогие читатели "РГ", слышал такие слова? Я - нет. Может, прослушал? Сомневаюсь... Думаю, просто не были они сказаны.
У нас ведь как происходит? Случается трагедия: разбивается самолет, тонет пароход. И тут же - тут же! - появляются сообщения разных людей под девизом "Я не виноват!". И совсем не появляются сообщения под девизом "Простите!"
"Булгария" принадлежит одной фирме, арендуется - другой, эксплуатируется третьей конторой. Сразу после трагедии представители всех трех фирм начали наперебой утверждать, что у них все в порядке с "водонепроницаемостью" судов, с их техническим оснащением, и вообще - все о`кей, не подкопаешься. И это в то время, когда "Булгария" с утонувшими детьми лежала на дне Куйбышевского водохранилища!
Во всех трагических историях есть руководители компаний, и есть чиновники, которые работу компаний курируют. Ни те ни другие виновными себя ни в чем не признали
Скажем, первое, что заявила директор "Аргоречтура" Светлана Имякина: теплоход "Булгария" был исправен. Почему случилась катастрофа? Шторм и перезагрузка. Кто виноват? Капитан корабля. Где капитан корабля? Погиб. То есть, кто виноват из живущих на этой земле? Получается, - никто.
И когда разбился самолет в Петрозаводске, тоже стали все списывать на экипаж. Ни на аэродром, который, как рассказывали уже после авиакатастрофы летчики, очень плохо оборудован. Ни на самолет Ту-134, хотя самолеты этой марки находятся в таком состоянии, что президент, слава Тебе, Господи, повелел на них больше не летать. Списали на человеческий фактор. Кто виноват из живущих на Земле? Из живущих на Земле - никто.
Впрочем, пускай следствие разбирается, кто больше виноват в трагедии, кто меньше. Но если предположим - только предположим! - что виноват капитан корабля или капитан воздушного судна, разве это снимает вину с их руководителей? Разве не они брали их на работу и доверили им жизнь людей? Откуда у нас всегда такая логика: если виноват погибший командир самолета (парохода, корабля, катера) - значит, виноватых нет? В этом случае вина их руководителей как раз огромна - они доверили тому, кому не надо было доверять.
И если самолет (пароход, корабль, катер) оказался неисправен, то руководители тоже виноваты. Это они допустили к работе таких механиков, которые не определили неисправность.
Руководитель несет вину за все. Он не может спихнуть вину ни на что и ни на кого. Руководитель - это водитель рук своих подчиненных. И ему всегда должно быть стыдно, если в его фирме случается трагедия.
На "Булгарии" погибли дети. Кто-нибудь попросил прощения у их родителей? Что вы говорите? Это бы родителям не помогло? Безусловно, когда погибает ребенок, помочь не может никто и ничто. Но это меняет атмосферу в обществе.
Во всех этих трагических историях есть бизнесмены - руководители компаний и есть чиновники, которые работу компаний курируют. Ни те ни другие виновными себя ни в чем не признали. Так получается, что ни тем ни другим вообще не свойственно чувства стыда. Ну нет у них такого чувства! Чувство страха за собственное место - есть. Жажда перекинуть свою ответственность на другого - в избытке. Стремление крикнуть: "Моя хата с краю - ничего не знаю", - пожалуйста. А вот с желанием покаяться, уйти со своего места, потому что стыдно - напряженка.
На прошлой неделе было объявлено, что Росавиация приостановила деятельность авиакомпании "РусЭйр", самолет которой разбился в ночь на 21 июня в Карелии.
Кто-нибудь из вас, дорогие читатели "РГ", знает, как выглядит руководитель этой авиакомпании? Кто-нибудь из вас слышал его покаянные слова в каком-нибудь эфире, читал в какой-нибудь газете? Я - нет.
Сразу после трагедии с "Булгарией" Патриарх Кирилл, едва сдерживая эмоции, вопрошал с телеэкрана: как еще надо кричать, чтобы мы все поняли: нет ничего важнее человеческой жизни? Любая прибыль в сравнении с этим - ерунда?
Я понимаю боль Патриарха. Если в стране цена человеческой жизни меньше стоимости прибыли, то такой стране никакие реформы не помогут. Но что же поделать, если даже после самых страшных трагедий и бизнесмены, и чиновники не краснеют, а бодро рапортуют о собственной невинности?
Атмосфера в обществе формируется много чем, но в немалой степени и реакцией на трагедии, которые, увы, могут произойти в любой стране мира. Я сам видел, как московские женщины плакали, узнав о трагедии "Булгарии", и теснее прижимали к себе своих детей.
Если есть хоть капля твоей вины в том, что погибли люди, - ты не то, что должен страдать, а ты просто страдаешь потому, что ты - человек. Если есть хоть капля твоей вины в том, что погибли люди, - ты не то что не должен искать себе оправданий, а ты просто не ищешь их потому, что ты - человек.
В этих двух страшных трагедиях ни чиновники, ни бизнесмены не хотят себя по-человечески вести. Что же делать? Призывать к их совести со страниц газет? Напрасное дело.
Есть, конечно, расследование, суд и так далее. И с юридической точки зрения никто, кроме суда, не может назвать человека виновным. А с человеческой?
Мы строили, строили разные властные вертикали - наконец, построили. В том числе и на транспорте, где почти без перерыва произошли две страшные трагедии. И если после них никто из вертикали не уволился с работы просто потому, что ему стыдно, - значит, ему надо помочь. Или у нас "за утрату доверия" увольняют только мэров?
После любой трагедии на транспорте людям становятся страшно. Ведь каждый из нас, садясь в самолет, поезд или на корабль, доверяет свою жизнь незнакомым людям, которые обещают доставить нас туда, куда нам необходимо.
И более всего пугает не изношенность оборудования и даже не профессиональные неумения. Пугает - равнодушие. Видя равнодушие к жертвам трагедий, каждый из нас понимает: также равнодушно будут относиться и к нему.
Право на покаяние не надо ни у кого просить - оно есть у каждого человека, чью душу изъедает ощущение собственного греха. Людям, которые не воспользовались этим правом, нельзя доверять человеческие жизни.
Может, я, конечно, излишне категоричен. Но завтра мои жена и сын летят на самолете. Так что уж простите...