Виолончелисты на Конкурсе Чайковского открыли финал
Имена пятерых финалистов, отобранных по итогам II этапа II тура соревнования виолончелистов, были объявлены еще в пятницу: это Норберт Ангер (Германия), Нарек Ахназарян (Армения), Иван Каризна (Беларусь), Эдгар Моро (Франция), Умберто Клеричи (Италия).
По окончании второго тура Конкурс покинули Мэтью Залкинд (США), Александр Рамм (Россия), Алексей Жилин (Россия). За российских исполнителей обидно, и в то же время решение жюри выглядит более взвешенным, нежели предыдущее, когда во II этап II тура не прошел Дэвид Эггерт - одна из самых ярких фигур первой половины конкурса.
Куда больше вопросов вызывает раздача спецпризов. Дипломом "Лучший участник Конкурса, не прошедший в III тур" и премией в размере 1000 евро награждены виолончелисты Якоб Кораньи (Швеция) и Янина Рух (Германия). По поводу великолепного Кораньи, по состоянию здоровья выбывшего из II тура, сомнений нет, но из каких соображений судьи дают премию Янине Рух, которую сами же остановили после исполнения второй части Сонаты Шостаковича? Спецпризами (Диплом плюс 2000 евро) за лучшее прочтение Violoncello totale Пендерецкого и Концерта Гайдна отмечены Эдгар Моро и Нарек Ахназарян соответственно. По поводу этого выбора принципиальных возражений не имеется, но, если уж предусмотрены спецпризы, не следовало ли отметить ими достойных полуфиналистов, не вышедших в финал, а не тех, кто практически гарантированно получит премию не ниже Пятой?
Впрочем, эти вопросы со временем останутся важны лишь для полуфиналистов и тех, кто следил за их успехами. Гораздо больший резонанс получила ситуация вокруг Марка Горенштейна - художественного руководителя и главного дирижера Госоркестра, аккомпанирующего виолончелистам в финале. За день до начала прослушиваний Горенштейн на оркестровой репетиции допустил неполиткорректное высказывание в адрес одного из финалистов. Благодаря постоянной веб-трансляции его слова стали широко известны в самое короткое время.
Вскоре появилось заявление Оргкомитета конкурса, где высказывание Горенштейна было названо "оскорбительным", "унижающим человеческое достоинство"; затем последовали извинения и от самого Горенштейна. Но уже и этого оказалось мало - столь велико было возмущение музыкальной общественности. К утру понедельника объявили, что "в связи с болезнью" Горенштейна за пульт Госоркестра в финале встанут Михаил Агрест и Павел Смелков - штатные дирижеры Мариинского театра. Справедливое решение ситуации, от которого, однако, едва ли выиграл хоть кто-то: безусловно, проиграл Горенштейн, но проиграли также Госоркестр и конкурсанты, едва успевшие отрепетировать программу со вновь прибывшими маэстро. Тем более что Горенштейн, когда у него нет возможности самоутверждаться за счет солиста, может быть вполне чутким аккомпаниатором.
В таких условиях стартовал финал, проходящий на сей раз по новым правилам. Как и прежде в исполнении каждого конкурсанта звучит одно сочинение Чайковского и еще одно - по выбору, однако не подряд, как прежде, а в разные дни. Публике это позволяет услышать за вечер не двух, а трех-четырех солистов. Солисты, в свою очередь, получают возможность сосредоточиться на одном сочинении, а не делить силы между двумя. Но, может быть, конкурсанту легче "отстреляться" в один прием, нежели дважды настраиваться на победу.
В первый день финала выступали четверо, в том числе двое с Вариациями на тему рококо Чайковского - Норберт Ангер и Иван Каризна (за пультом - соответственно Смелков и Агрест). Если в первых турах Ангер показал себя явно более зрелым и сложившимся солистом, нежели Каризна, теперь соотношение сложилось не в его пользу. Исполняя во II туре Первый концерт Гайдна, Ангер на фоне оркестрантов выглядел как минимум "первым среди равных". Сейчас же, казалось, его игре не хватало мощи, он чувствовал себя не вполне уверенно и лишь к IV вариации пришел в форму. Это было вдвойне заметно на фоне интерпретации Каризны, поразившей с первых же звуков. Вспомнилась Соната Прокофьева, исполненная Иваном в I туре - его Вариации оказались столь же солнечны, свежи и полнокровны. В пространстве между сценой и публикой не потерялась ни одна нота - долетела каждая, чего об исполнении Ангера сказать, увы, нельзя.
Концерты Дворжака и Шумана, в свою очередь, представили Нарек Ахназарян и Эдгар Моро (дирижировали соответственно Агрест и Смелков) - в этих двух сочинениях оркестр звучал на порядок увереннее, чем в Вариациях. В Концерте Дворжака Ахназарян великолепно вступил, однако подлинным подарком стала вторая часть, где исполнитель продемонстрировал тот неповторимый звук, которым пленил аудиторию еще на первом прослушивании. 17-летний Эдгар Моро уже в четвертый раз за эти дни поразил абсолютно взрослым прочтением - причем выбранное сочинение подходило ему настолько, будто он сам ненадолго перевоплотился в сорокалетнего Шумана.
По окончании второго тура Конкурс покинули Мэтью Залкинд (США), Александр Рамм (Россия), Алексей Жилин (Россия). За российских исполнителей обидно, и в то же время решение жюри выглядит более взвешенным, нежели предыдущее, когда во II этап II тура не прошел Дэвид Эггерт - одна из самых ярких фигур первой половины конкурса.
Куда больше вопросов вызывает раздача спецпризов. Дипломом "Лучший участник Конкурса, не прошедший в III тур" и премией в размере 1000 евро награждены виолончелисты Якоб Кораньи (Швеция) и Янина Рух (Германия). По поводу великолепного Кораньи, по состоянию здоровья выбывшего из II тура, сомнений нет, но из каких соображений судьи дают премию Янине Рух, которую сами же остановили после исполнения второй части Сонаты Шостаковича? Спецпризами (Диплом плюс 2000 евро) за лучшее прочтение Violoncello totale Пендерецкого и Концерта Гайдна отмечены Эдгар Моро и Нарек Ахназарян соответственно. По поводу этого выбора принципиальных возражений не имеется, но, если уж предусмотрены спецпризы, не следовало ли отметить ими достойных полуфиналистов, не вышедших в финал, а не тех, кто практически гарантированно получит премию не ниже Пятой?
Впрочем, эти вопросы со временем останутся важны лишь для полуфиналистов и тех, кто следил за их успехами. Гораздо больший резонанс получила ситуация вокруг Марка Горенштейна - художественного руководителя и главного дирижера Госоркестра, аккомпанирующего виолончелистам в финале. За день до начала прослушиваний Горенштейн на оркестровой репетиции допустил неполиткорректное высказывание в адрес одного из финалистов. Благодаря постоянной веб-трансляции его слова стали широко известны в самое короткое время.
Вскоре появилось заявление Оргкомитета конкурса, где высказывание Горенштейна было названо "оскорбительным", "унижающим человеческое достоинство"; затем последовали извинения и от самого Горенштейна. Но уже и этого оказалось мало - столь велико было возмущение музыкальной общественности. К утру понедельника объявили, что "в связи с болезнью" Горенштейна за пульт Госоркестра в финале встанут Михаил Агрест и Павел Смелков - штатные дирижеры Мариинского театра. Справедливое решение ситуации, от которого, однако, едва ли выиграл хоть кто-то: безусловно, проиграл Горенштейн, но проиграли также Госоркестр и конкурсанты, едва успевшие отрепетировать программу со вновь прибывшими маэстро. Тем более что Горенштейн, когда у него нет возможности самоутверждаться за счет солиста, может быть вполне чутким аккомпаниатором.
В таких условиях стартовал финал, проходящий на сей раз по новым правилам. Как и прежде в исполнении каждого конкурсанта звучит одно сочинение Чайковского и еще одно - по выбору, однако не подряд, как прежде, а в разные дни. Публике это позволяет услышать за вечер не двух, а трех-четырех солистов. Солисты, в свою очередь, получают возможность сосредоточиться на одном сочинении, а не делить силы между двумя. Но, может быть, конкурсанту легче "отстреляться" в один прием, нежели дважды настраиваться на победу.
В первый день финала выступали четверо, в том числе двое с Вариациями на тему рококо Чайковского - Норберт Ангер и Иван Каризна (за пультом - соответственно Смелков и Агрест). Если в первых турах Ангер показал себя явно более зрелым и сложившимся солистом, нежели Каризна, теперь соотношение сложилось не в его пользу. Исполняя во II туре Первый концерт Гайдна, Ангер на фоне оркестрантов выглядел как минимум "первым среди равных". Сейчас же, казалось, его игре не хватало мощи, он чувствовал себя не вполне уверенно и лишь к IV вариации пришел в форму. Это было вдвойне заметно на фоне интерпретации Каризны, поразившей с первых же звуков. Вспомнилась Соната Прокофьева, исполненная Иваном в I туре - его Вариации оказались столь же солнечны, свежи и полнокровны. В пространстве между сценой и публикой не потерялась ни одна нота - долетела каждая, чего об исполнении Ангера сказать, увы, нельзя.
Концерты Дворжака и Шумана, в свою очередь, представили Нарек Ахназарян и Эдгар Моро (дирижировали соответственно Агрест и Смелков) - в этих двух сочинениях оркестр звучал на порядок увереннее, чем в Вариациях. В Концерте Дворжака Ахназарян великолепно вступил, однако подлинным подарком стала вторая часть, где исполнитель продемонстрировал тот неповторимый звук, которым пленил аудиторию еще на первом прослушивании. 17-летний Эдгар Моро уже в четвертый раз за эти дни поразил абсолютно взрослым прочтением - причем выбранное сочинение подходило ему настолько, будто он сам ненадолго перевоплотился в сорокалетнего Шумана.